Лучший ирокез в классе был у Сани Пузанова. Ставил он его сахарным сиропом с раствором брилиантового зеленого. Иногда добавлял пиво. Но не часто, пиво Пузан предпочитал выливать внутрь головы, а не наружу. В итоге получался перламутрово-зеленый полуметровый гребень над выбритой башкой. Это было феерично.
Но лысые виски бесили всех учителей в школе, поэтому в основном Саня ходил с распущенными волосами. Грязные жирные белобрысые пряди веревками свисали ему на плечи – панком Саня был настоящим и почти никогда не мылся. Девчонки отказывались сидеть с ним рядом, потому что от него воняло и он пукал на уроках...

Два случая, которые произошли почти одновременно на Пасху 1996 года, поставили под угрозу жизнь творческой интеллигенции Киева — если можно умереть от хохота, то именно тогда нам представились наилучшие шансы.

Муж моей сестры пилит скрипочку в Национальной опере. Несмотря на громкое название сего учреждения, проблема с выплатой зарплаты там стоит очень остро, и практически все музыканты ищут какой-то дополнительный заработок. В основной своей массе они делятся на тех, кто играет по вечерам в ресторанах для бандитов и на тех, кто состоит в т.н. «оркестре жмуров» — то есть, играет на похоронах (преимущественно, тех же самых бандитов). Всем работам работа, но спиваются на ней в два счета. Непосредственно перед Пасхой хоронили они одного кадра, который проживал в одном из «спальных районов» — в 16-ти этажном доме, причем на 12-м этаже. Когда уже собрались в полном составе безутешные родственники и друзья, подъехал автобус и венки с траурными лентами уже украшали ступеньки подъезда, когда музыканты уже взяли инструменты «на изготовку», в самый что ни на есть распоследний момент возникла маленькая техническая заминка...

Вечером ехал в лифте с описавшейся гражданкой.
Да, увы.
Весьма привлекательной, кстати.
Я шел из магазина, она бежала с другой стороны, вероятно с электрички. Ехала наверное с работы из москвы. У подъезда мы столкнулись. Я открыл перед ней дверь. И тут возникла заминка. Я пытался пропустить её, она меня. Конечно, я победил. Иначе как бы я смог разглядеть толком её филей? Правила вежливости придумывали похотливые козлы вроде меня, припорошив это всё потом перхотью романтики. На самом деле всё прозаичней. Мы пропускаем дам вперед, что б без помех насладиться их формами, да. И вот когда она торопливо скользнула внутрь, тут то всё и прояснилось. Она старательно прикрывала пакетиком с надписью "кисс ми" свою переднюю часть, а сзади по джинсам расплывалось...