Дело было в начале шестидесятых. Мои родители только переехали в Калининград. Я вышел погулять, и несмотря на строжайший запрет, открыл калитку и увидел на свежевыпавшем снегу собачьи следы. Принял их за лисьи, ну и конечно решил поиграть в следопыта-охотника. 

Так как опыта в этом у меня не было, а годиков мне было всего три Дерсу Узала из меня вышел никакой, и я естественно заблудился.
И вот на меня, в недоумении разглядывавшего незнакомые дома, обратили внимание две девочки. Дело в том, что тогда на наших улицах все знали всех. Незнакомый человек, а тем более ребёнок - сразу привлекал внимание. А помочь вам были готовы, по-моему, все и всегда. То ли время было такое, то ли люди душевнее. Попытавшись выяснить у меня кто я и откуда, девочки получили ценные сведения: О составе моей семьи, количестве комнат в доме, о деревьях в саду и даже о кличке нашего пса. Но адреса я не знал (мы только что переехали), хотя помнил номер дома и сколько мне годиков. Что также не добавило ясности. Не мудрствуя лукаво, девочки отвели меня в ближайшее отделение милиции. И вот тут я понял, что такое счастье.

В отделении сидели скучающие милиционеры и моё прибытие было встречено можно сказать даже радостно, что меня несказанно удивило. А для милиционеров это было хоть какое-то развлечение в их рутинной службе. Спросив хочу ли я кушать, и получив утвердительный ответ, меня тут же начали пичкать домашней едой, сгущённым молоком, конфетами и пряниками.

Налопавшись, я решил как-то отработать харчи, и устроил ментам (хотя, по-моему, тогда их никто так не называл) концерт. Они даже не предполагали, что я умею и могу.

Я пел песни из репертуара Зыкиной, Шульженко, Руслановой, потом исполнял украинские песни (я родом с Донбасса), плясал и рассказывал случаи из своей многотрудной жизни, от которых мужики от хохота валились под стол, на котором я как на сцене исполнял свои номера. Слух обо мне прошёл по всему отделению и скоро все кто был в здании собрались в красном уголке и наслаждались моим бенефисом. Наслаждался им и я. 

Когда концерт был в самом разгаре, вдруг в окно я увидел моих деда и отца. Они как раз и должны были за мной приглядывать, но прощёлкали мой следопытский квест. Поняв, что мне кирдык, сейчас меня заметут и представив размер наказания, я обратился к представителям правопорядка с просьбой предоставить мне политическое убежище. Что-то вроде:

- Мужики, спрячьте меня, а то мне век воли не видать. - И тут же полез под стол.

Не понимая, что это не мой новый номер, а призыв о помощи, менты начали хохотать так, что стены аж задрожали. В этот момент мои предки ввалились в красный уголок и по их лицам я с облегчением понял, что мне ничего не грозит. Как проходил процесс моей передачи я не помню - помню, что я начал плакать, когда понял, что меня сейчас заберут из милиции, чем, по-видимому, добил весь состав отделения. Ведь они в первый раз в жизни и, скорее всего, в последний стали свидетелями того как плачут не по поводу попадания в милицию, а по поводу выхода из неё. Это был уникальный случай в системе МВД.

Помню были робкие попытки начальника отделения оставить меня ещё хотя бы на часик, но батя и дед понимающие, что дома их ждёт моя матушка и сами представляя нагоняй за ненадлежащий присмотр за мной, категорически отказались.

Мне в качестве гонорара за концерт менты собрали кучу ещё всяких вкусняшек, даже подарили какую-то игрушку и проводили чуть ли не овациями.

После этого я не раз хотел попасть в милицию, но родители за мной следили как за диверсантом и следующая возможность представилась мне уже много лет спустя и это было уже не так забавно.