Солнце заливало комнату, за окном буянила капель. Капли весело звенели, пытаясь вырвать Костю из алкогольного забытья. Серый кот, которому Костя за пять лет не удосужился дать имени, забрался на подоконник и заорал что-то нецензурное про весну. Бешеный кошачий крик стал последней каплей, заставившей Костю открыть глаза.
Костя бессильно шикнул на кота и поплелся на кухню, чувствуя, как сердце с уханьем падает вниз, а желудок, наоборот, устремляется вверх по глотке. На кухне Костю ждала бутылка с домашним квасом и специальная похмельная настойка.

 

У Кости в жизни было две страсти – выпить и похмелиться. Только неискушенный алкоголик может сказать, что это одно и то же. Это такие же разные вещи, как восход и заход солнца. Костя достиг высочайшего мастерства и в выпивке, и в похмелье. Он выпивал с радостью и похмелялся с удовольствием. Он знал десятки видов похмелья и сотни способов избавления от него. Из всех моих знакомых только Костя похмелялся так вкусно и с такой любовью к процессу.
Костя не торопясь выпил литр квасу, с удовлетворением отмечая, как успокаивается организм, и налил себе первые пятьдесят грамм похмельной настойки. Опрокинув стопку, он быстро закусил жгучим перчиком. Жаркая волна прошла по телу, вышибая из Кости хворь. Аккуратно налив еще сто грамм и прихватив перчик на закуску, он направился в комнату.
Жмурясь от весеннего солнца, Костя присел на подоконник. Пнул кота, чтобы убирался. Тот убрался на шкаф, улегся там и стал наблюдать за хозяином. Костя довольно поерзал на теплом подоконнике. Сейчас он опрокинет стопку, съест тарелку горячего супчика, а потом приберется в квартире. Жизнь хороша и с похмелья, и дураки те, кто этого не понимает.

Яркое солнце делало свое дело – лед на крышах таял, капли весело скатывались по сосулькам и летели вниз, на сухой и теплый асфальт. Одна из таких веселых капель стала последней для особенно крупной сосульки. Надломившись, сосулька весом с хорошего поросенка с треском рухнула вниз. Свой полет эта глыба завершила на капоте припаркованной у подъезда машины. Машина немедля заорала дурной китайской сигнализацией. Серый кот, которому так и суждено помереть безымянным, почувствовал в вое сигнализации что-то родное, мартовское, и с диким ревом стал метаться по шкафу. Первым делом он задел здоровенный горшок с каким-то засохшим цветком. Горшок не замедлил грохнуться вниз, припечатав Костину голову к подоконнику. Рюмка с настойкой прозвенела по полу и закатилась, как Костино похмельное счастье.
Кое-как собрав себя с подоконника, контуженный Костя выглянул в окно. Внизу надрывалась сигнализацией его машина с пробитым сосулькой капотом. Костя направился на кухню, беззвучно шевеля губами. Бутылка похмельной настойки была пуста. Костя перевернул ее вверх дном. В рюмку медленно сползла одна-единственная капля. Костя поднял рюмку на уровень груди, резко выдохнул и опрокинул в себя последнюю каплю настойки. Почмокал губами, чувствуя, как тепло разливается по всему телу. Потом Костя взял телефон.

Костин звонок вывел меня из алкогольного небытия. Нашарив трубку, я глухо сказал туда:
- Алло…
- Привет, – услышал я голос Кости. – Чего делаешь?
- Чего делаю… У меня такое чувство, что меня убили.
- Я хокку придумал. Слушай.
И Костя прочел мне хокку.

Полная чаша
Пуста, если нет в ней
Последней капли

 

(C) cerf