Подкоп
Я опять пришел в садик после завтрака. Это все музыкалка, блин...
Олег стоял, поставив свой готичный сандалег на мяч. Обычный резиновый мячик, про который даже стихотворение написали. Красный, синий, голубой - неугнацца за тобой. Олег не думал за ним гнацца, хотя до моего прихода в садик он явно немного побегал. Ну как немного? Его непослушные волосы были влажными. Вру! Они были мокрыми.
Я подошел к нему и с силой выбил мяч из под его ноги:
- Дарова, друг!
- Привет, - обрадовался он, то ли моему приходу, то ли тому, как мяч сильно вписался в ограждение из металлических прутков и откатился к нашей с Олегом веранде.
- Я тут вот что решил, - сказал Олег, - я знаешь кто?
- Знаю, - я посмотрел на него, - ты мой самый лучший друг!
- Нифига! - Олег отбежал, и вернулся опять с мячом, - неее, ну друг конечно, но я не об этом. Я знаешь кто теперь?
- Кто?
- Я - Олег Блохин!
У меня еще в памяти был Олег Штирлиц. Когда он из маленьких стульчегоф соорудил себе "Мерседес" и целый день просидел в нем, яростно накручивая невидимую баранку. Мало того, Олег совсем не понимал, что Штирлиц - это я. Я сидел поодаль, в точно такой же конструкции из стульчегоф, и тоже крутил перед собой сжатыми в кулаки ладошками. Но! Я еще и курил! Невидимые сигареты. И еще я думал. Так же, как Штирлиц.
Блохиным мне быть не хотелось. Мне больше нравился хоккей. И то, что сегодня Олег не Харламов, меня очень успокоило. Поэтому я просто спросил:
- И чо?
- Да как чо? - Олег сразу воодушевился, - я - Олег Блохин, и щас забью гол.
- Кому?
Олега мой вопрос поставил в тупик. Но не надолго. Он посмотрел пытливым взглядом по сторонам. Улыбнулся и сказал:
- Ирке забью.
Иринка еще не знала, что ей сейчас забьют. Потому что даже не предполагала, как можно забить, если тихо играешь в куклы с подружками. Но, витающий над деццким садиком номер - 81 дух Олега Блохина, вселившийся с какого-то перепуга в моего друга, перечеркнул все Иринкины "дочки-матери" жирной чертой крест-накрест.
- Ирк! - крикнул Олег.
Та в ответ только смерила его взглядом, хмыкнула и принялась укачивать свою кукольную дочу.
- Вот же ж! - негодующе прошипел Олег, - Ирк, чтоль!
- Да чего? - подала голос она.
- Иди сюда скорей, - Олег довольно улыбнулся.
- Зачем? Не видишь, я играю?
Олег знал на какие клавиши надо давить. Я даже на минутку представил, что дух Олега Блохина до этого обучался психологии. Правда я тогда не знал такого слова совсем. Но незнание не освобождало от ответственности. Ответственной в тот день была назначена Иринка.
- Ирк, Мишка зовет!
Иринка оставила своего кукольного ребенка на скамейке, и мигом подбежала к нам:
- Здравствуй, Миш, - тихо сказала она, - звал?
- Привет, Иринк, - поздоровался я.
- В общем так, - начал Олег, прерывая нашу романтическую беседу в самом начале, - я - Олег Блохин, Мишка - судья, а ты - вратарь. И сейчас я тебе забью!
Маленькая девочка совсем не была похожа на вратаря. Вратари, я точно знал, не носят платьев с оборочками, или как эта фиговина называецца, не знаю точно. Ну, такие выпуклые витиеватые штучки вдоль краешка платья.
Иринка доверчиво посмотрела на судью, то есть на меня. И я только кивнул, потому что Блохин тихонько ударил меня по спине.
- А где ворота? - тихо спросила Иринка.
В этот момент мне очень сильно захотелось на ней женицца. Где еще найдешь такую девочку, которая знает, что такое футбольные ворота?
К сожалению, Олег тоже знал про них. Про ворота, я имею в виду. И, креативно указав на сетку рабицу, натянутую между двух столбов, сказал:
- Вот! Вот ворота. Вставай!
***
Это был решающий пенальти. Я так понял по сосредоточенному и не по-деццки серьезному Олегову литсу. Для Иринки этот штрафной не значил ничего абсолютно. Она и смотрела-то не на мяч. Она смотрела на судью, то есть на меня. Да так смотрела, что я решил - у ГалинВикторовны шансов стать моей женой в будущем, ровно столько, сколько остаецца компота в кастрюле после обеда. То есть ровно ноль!
Олег был не только форвардом. Он был еще и комментатором. Начал он так:
- И вот назначаецца штрафной одиннадцатиметровый удар в ворота соперника. Пробивать будет Олег Блохин. Трибуны замерли в ожидании чуда.
Я осторожно посмотрел в сторону трибун. ГалинВикторовна занималась какой-то фигней, совсем не относящейся к футболу. Ибо футбол и вытирание деццких соплей - понятия несовместимые.
Надо заметить, что одиннадцать метров в понимании Олега были явно меньше эталонных одной сорокамиллионной части земного меридиана, точнее - Парижского меридиана. Его дистанция удара равнялась одиннадцати шагам. Его шагам. Причем, после седьмого, они пропорционально уменьшались, и последний был гораздо меньше лилипуццкого.
- Короткий разбег, - вещал комментатор, - удар! Ииииии!
Если бы Блохин играл в сандалеках, как у Олега, он забил бы гораздо больше мячей в ворота соперников... Если бы Блохин после каждого удара так картинно падал на жеппу, то его спортивная карьера кончилась бы после второго матча, с анамнезом - множественный перелом копчика...
Надо отдать должное. Иринка, в воротах, даже не шелохнулась. Широко расставив руки в стороны, она ждала этого удара. И... Грустно проводила глазами мяч, который, перелетев через перекладину, ударился в дерево за ограждением садика, срикошетил от стены соседнего здания и, немножко повращавшись вокруг своей оси, тихо остановился.
Я свистнул. Свистнул, как судья. По идее, по правилам, должен был быть удар от ворот. Но мяч лежал за пределами площадки. И никто не торопился ввести его в игру.
- Подскользнулся, - честно признался форвард киевского "Динамо".
- Бывает, - похлопав его по спине, сказал судья.
- Я побежала? - спросила вратарь.
- Куда это? - удивился Олег, - а мяч?
Иринка только хлопала ресницами. А Олег, жестикулируя руками и один раз ногой, убеждал, что раз вратарь не взвился в высоком прыжке, поправ законы тяготения, и не поймал мяч, то это вина уж точно не Олега Блохина.
- Через забор не полезу, - твердо сказала Иринка.
- Трусиха, боишься упасть? - подначивал Олег.
- Не боюсь, я в платье, - тихо сказала Иринка.
Олег призадумался. Думал он, как всегда, недолго:
- Стойте тут, я щас, - сказал он и убежал.
- А ты молодец, - зачем-то сказал я Иринке, - хорошо на воротах стоишь.
- А ты свистнул тоже ничего... Громко, - ответила Ирка и так на меня посмотрела, будто я уже её муж.
В этом месте должна была зазвучать романтическая музычка, но вместо нее запыхавшийся Олег радостно крикнул:
- Придумал! Подкоп! - в подтверждение своих слов он продемонстрировал деццкий совочег. Как и где он его взял, я описывать не буду, но схема была проста: щегол из младшей группы - пинок сандалеком - совок ввиде трофея.
Олег копал самозабвенно, поэтому устал довольно быстро.
- Твоя очередь, - сказал он через минуту и протянул мне совок.
- Ага, - только и ответил я и принялся орудовать маленькой лопаткой.
- Хороший получается подкоп, - радостно веселился Олег, - потом замаскируем его хорошенько и убежим.
- Куда это? - спросила любопытная Иринка.
Олег недоверчиво глянул на неё, взвесил все за и против, и тихо сказал:
- Забудь...
Тем временем подкоп был готов.
- Лезь, - скомандовал Олег.
- А платье? Испачкается же! - запротестовала Иринка.
- Отряхнем потом, неволнуйся, - Олег многозначительно улыбнулся, - подумаешь мокрый песок? Это же не кучки за верандой все-таки!
Тяжело вздохнув, Иринка полезла под забор. Мы стояли и смотрели на неё, вернее на краешек её платья. В оборочках.
- Белые, - прошептал Олег.
- Ага, - поддакнул я, - хоть и не увидел Иринкиных трусиков, потому что стоя смотрел, а Олег на корточках.
- Ловите, - крикнула Иринка с той стороны забора и по-девчачьи бросила мяч.
- Кидай выше, - посоветовал я после третьей неудачной попытки. В волейбол Иринка играла чуть хуже чем в футбол.
- Размахивайся сильнее, - крикнул Олег.
- Может через подкоп? - предложила Иринка.
Мы с Олегом переглянулись.
- Нет, - категорично сказал мой друг, - мяч не пролезет, он больше чем твоя голова. - Да, Иринк, - согласился я, - не выйдет так.
- Подходи ближе и кидай вверх, - Олег приблизился к забору вплотную, - может ветром сдует в нашу сторону.
- Ловите! - девочка сделала еще одну попытку.
Мяч воспарил над забором и опустился на нашей стороне.
- Вот видишь! Молодец, Иринка! - похвалил я будущую жену.
- Поймал! - крикнул Олег.
Мяч-то Олег поймал, но его сандалик неловко встал на край подкопа, и... Приличный пласт мокрого песочка улизнул из под детской обуви и обрушился на дно.
- Опа, чуть не упал, гыгыгы, - Олег лежа потирал задницу.
- Гы-гы, - засмеялся и я, - Ир, лезь назад!
Из под забора показались сначала руки Иринки, затем её голова.
- Давай помогу, - я протянул ей ладошку, - хватайся...
- Ой! Ай! - пискнула Иринка.
- Что такое? - серьезно спросил Олег.
- Никак, - тихо сказала девочка.
- Давай быстрей уже, - мой друг начинал сердицца, - обед скоро!
- Я кажецца застряла, - еще тише сказала Иринка и заплакала.
Олег к девичьим слезам был равнодушен, потому что не собирался женицца в принципе. А мне застрявшую будущую супругу стало жалко:
- Ир, не плачь, мы тебя вытащим! - я погладил её по голове, - Обязательно вытащим!
- Конечно, - подал голос Олег, - вызволим! Только не реви!
Мы взяли Иринку за руки и потянули.
- Ой! Ай! Больно! - опять запищала Иринка.
- Застряла основательно, - подытожил Олег.
- Туда она нормально же пролезла! - сказал я.
- Поправилась на той стороне, наверное, - заключил мой друг.
- Ир, ты каким местом застряла? - спросил я.
- Мягким, - ответил за неё Олег и засмеялся.
По Иринкиным щекам текли слезы:
- Я теперь тут навсегда останусь! - причитала она.
- Попробуй назад, - советовал я.
- Прогнись немножко и вперед, - протестовал Олег.
- Непрогибаецца! - плакала Иринка.
Олег задумался, потом стал гнуцца вперед и назад. Вперед у него получалось лучше:
- Надо было спиной вниз ползти.
- Почему это? - спросил я.
- Позвоночник в одну сторону только гнецца. Вот! - Олег продемонстрировал на себе, - сюда гнецца, а обратно никак.
- Я умру? - спокойно спросила Иринка.
- Если будешь плакать, то захлебнешься слезами, - успокоил её Олег, - попробуй пошевелицца вбок.
- Как? - спросила Иринка, перестав плакать.
Олег показал как. Показал очень качественно и артистично... Через несколько лет в далекой Бразилии придумали танец "ламбада".
- Не получаецца! - сказала Иринка.
- Мда! Застряла ты навек! - Олег присел рядом и опять задумался.
- Может совком попробуем? - предложил я.
- Точно!
Друг откапывал мою будущую благоверную, и тогда я был ему очень благодарен. Но тут случилось вот что! Вторая претендентка на роль моей будущей жены, ГалинВикторовна тоесть, захлопала в ладоши и прокричала:
- Ребята! Строимся парами, и на обед!
- Вот те раз! - Олег отбросил совок, и сказал Иринке, - лежи тут тихо. Мы скоро вернемся.
- Ир, - я опять погладил её по голове, - мы быстро!
Олег шел насупившись:
- Если воспиталка узнает, что Ирка застряла - нам непоздоровицца.
- Может расскажем? - предложил я, потому что пока нездоровилось только Иринке.
- Нас вмиг накажут! И опять будем трамваи из углов считать! - отрезал Олег.
- Простудицца она, - Иринку мне было очень жаль, - лежит в сырой земле.
- Ничего, закалицца заодно!
- Все-таки я скажу ГалинВикторовне, - решительно сказал я.
- Ты что? Предатель?
- Нет.
- Если расскажешь, ты мне не друг! - Олег отвернулся и скрестил руки на груди.
Я стоял в нерешительности. С одной стороны дружба - великая вещь, с другой - девочка попавшая в беду.
- Мишк, - Олег толкнул меня в плечо, - мы же не навсегда её там оставили, поедим и вернемся. Откопаем, делов-то!
- А Иринка голодная останецца? - спросил я.
- Ей полезно, похудеет и сама выберецца.
- Ага, у ней сил не будет тогда!
- Мда, - опять сказал Олег и стал размышлять.
***
На первое были щи. Олег ел молча, то и дело поглядывая на пустовавшее место за соседним столом. Иринкина порция неумолимо остывала.
- Прикрой меня, - шепнул мне Олег.
- Ага, - я приподнялся за столом, а Олег быстро взял Иринкину тарелку и переставил её на Иринкин же стул.
- Никто не заметил? - спросил он.
- Кажецца никто, - ответил я тихо.
- Хорошо, сейчас еще второе перепрячем и потихоньку во двор.
- А компот?
- На компот у нас не хватит рук, - решительно сказал Олег, - тарелки и так трудно нести! Не пустые все-таки! Прикрывай!
Я опять привстал, а мой друг метнулся к соседнему столу.
- Давай быстрей, - зашептал я.
- Ой, - Олег застыл с тарелкой в руках и смотрел куда-то выше меня.
- Тааак, - раздался голос надо мной, - что это у нас тут происходит?
Этот голос я узнал бы из тысячи, и я сразу втянул голову в плечи. Олег тоже насторожился, не зная куда деть тарелку.
- Тааак, - повторила воспитательница, - Олег, зачем тебе тарелка, может объяснишь?
Олег не хотел объяснять, а смотрел прямо перед собой. ГалинВикторовна буравила его взглядом сверху-вниз.
- Молчать будешь? - спросила она.
Олег молчал.
- Посмотри мне в глаза, - сказала воспитательница.
Олег не смотрел.
- Хорошо, поговорим тогда по-другому, - сказала ГалинВикторовна отодвигая Иринкин стульчик...
- Не надо! - хором крикнули мы... Но было поздно. ГалинВикторовна села в щи...
***
- Пятнадцатый, - сказал я, провожая взглядом трамвай.
- На вокзал поехал, - ответил Олег из соседнего угла.
- А ГалинВикторовна хорошо откапывает детей.
- Ага, быстро у ней получилось.
Мы замолчали.
- А Иринка молодец все же.
- Плакса только.
- А ты бы не плакал?
- Честно?
- А как же? Конечно, честно.
- Не знаю, Мишк. Правда, не знаю...
За окном на остановке остановился трамвай.
- Какой, Мишк? - спросил мой лучший друг.
- Первый номер, - тихо ответил я.
- На Волгу поедет, - Олег шмыгнул носом.
По Чапаева тогда ходили трамваи.
Олег стоял, поставив свой готичный сандалег на мяч. Обычный резиновый мячик, про который даже стихотворение написали. Красный, синий, голубой - неугнацца за тобой. Олег не думал за ним гнацца, хотя до моего прихода в садик он явно немного побегал. Ну как немного? Его непослушные волосы были влажными. Вру! Они были мокрыми.
Я подошел к нему и с силой выбил мяч из под его ноги:
- Дарова, друг!
- Привет, - обрадовался он, то ли моему приходу, то ли тому, как мяч сильно вписался в ограждение из металлических прутков и откатился к нашей с Олегом веранде.
- Я тут вот что решил, - сказал Олег, - я знаешь кто?
- Знаю, - я посмотрел на него, - ты мой самый лучший друг!
- Нифига! - Олег отбежал, и вернулся опять с мячом, - неее, ну друг конечно, но я не об этом. Я знаешь кто теперь?
- Кто?
- Я - Олег Блохин!
У меня еще в памяти был Олег Штирлиц. Когда он из маленьких стульчегоф соорудил себе "Мерседес" и целый день просидел в нем, яростно накручивая невидимую баранку. Мало того, Олег совсем не понимал, что Штирлиц - это я. Я сидел поодаль, в точно такой же конструкции из стульчегоф, и тоже крутил перед собой сжатыми в кулаки ладошками. Но! Я еще и курил! Невидимые сигареты. И еще я думал. Так же, как Штирлиц.
Блохиным мне быть не хотелось. Мне больше нравился хоккей. И то, что сегодня Олег не Харламов, меня очень успокоило. Поэтому я просто спросил:
- И чо?
- Да как чо? - Олег сразу воодушевился, - я - Олег Блохин, и щас забью гол.
- Кому?
Олега мой вопрос поставил в тупик. Но не надолго. Он посмотрел пытливым взглядом по сторонам. Улыбнулся и сказал:
- Ирке забью.
Иринка еще не знала, что ей сейчас забьют. Потому что даже не предполагала, как можно забить, если тихо играешь в куклы с подружками. Но, витающий над деццким садиком номер - 81 дух Олега Блохина, вселившийся с какого-то перепуга в моего друга, перечеркнул все Иринкины "дочки-матери" жирной чертой крест-накрест.
- Ирк! - крикнул Олег.
Та в ответ только смерила его взглядом, хмыкнула и принялась укачивать свою кукольную дочу.
- Вот же ж! - негодующе прошипел Олег, - Ирк, чтоль!
- Да чего? - подала голос она.
- Иди сюда скорей, - Олег довольно улыбнулся.
- Зачем? Не видишь, я играю?
Олег знал на какие клавиши надо давить. Я даже на минутку представил, что дух Олега Блохина до этого обучался психологии. Правда я тогда не знал такого слова совсем. Но незнание не освобождало от ответственности. Ответственной в тот день была назначена Иринка.
- Ирк, Мишка зовет!
Иринка оставила своего кукольного ребенка на скамейке, и мигом подбежала к нам:
- Здравствуй, Миш, - тихо сказала она, - звал?
- Привет, Иринк, - поздоровался я.
- В общем так, - начал Олег, прерывая нашу романтическую беседу в самом начале, - я - Олег Блохин, Мишка - судья, а ты - вратарь. И сейчас я тебе забью!
Маленькая девочка совсем не была похожа на вратаря. Вратари, я точно знал, не носят платьев с оборочками, или как эта фиговина называецца, не знаю точно. Ну, такие выпуклые витиеватые штучки вдоль краешка платья.
Иринка доверчиво посмотрела на судью, то есть на меня. И я только кивнул, потому что Блохин тихонько ударил меня по спине.
- А где ворота? - тихо спросила Иринка.
В этот момент мне очень сильно захотелось на ней женицца. Где еще найдешь такую девочку, которая знает, что такое футбольные ворота?
К сожалению, Олег тоже знал про них. Про ворота, я имею в виду. И, креативно указав на сетку рабицу, натянутую между двух столбов, сказал:
- Вот! Вот ворота. Вставай!
***
Это был решающий пенальти. Я так понял по сосредоточенному и не по-деццки серьезному Олегову литсу. Для Иринки этот штрафной не значил ничего абсолютно. Она и смотрела-то не на мяч. Она смотрела на судью, то есть на меня. Да так смотрела, что я решил - у ГалинВикторовны шансов стать моей женой в будущем, ровно столько, сколько остаецца компота в кастрюле после обеда. То есть ровно ноль!
Олег был не только форвардом. Он был еще и комментатором. Начал он так:
- И вот назначаецца штрафной одиннадцатиметровый удар в ворота соперника. Пробивать будет Олег Блохин. Трибуны замерли в ожидании чуда.
Я осторожно посмотрел в сторону трибун. ГалинВикторовна занималась какой-то фигней, совсем не относящейся к футболу. Ибо футбол и вытирание деццких соплей - понятия несовместимые.
Надо заметить, что одиннадцать метров в понимании Олега были явно меньше эталонных одной сорокамиллионной части земного меридиана, точнее - Парижского меридиана. Его дистанция удара равнялась одиннадцати шагам. Его шагам. Причем, после седьмого, они пропорционально уменьшались, и последний был гораздо меньше лилипуццкого.
- Короткий разбег, - вещал комментатор, - удар! Ииииии!
Если бы Блохин играл в сандалеках, как у Олега, он забил бы гораздо больше мячей в ворота соперников... Если бы Блохин после каждого удара так картинно падал на жеппу, то его спортивная карьера кончилась бы после второго матча, с анамнезом - множественный перелом копчика...
Надо отдать должное. Иринка, в воротах, даже не шелохнулась. Широко расставив руки в стороны, она ждала этого удара. И... Грустно проводила глазами мяч, который, перелетев через перекладину, ударился в дерево за ограждением садика, срикошетил от стены соседнего здания и, немножко повращавшись вокруг своей оси, тихо остановился.
Я свистнул. Свистнул, как судья. По идее, по правилам, должен был быть удар от ворот. Но мяч лежал за пределами площадки. И никто не торопился ввести его в игру.
- Подскользнулся, - честно признался форвард киевского "Динамо".
- Бывает, - похлопав его по спине, сказал судья.
- Я побежала? - спросила вратарь.
- Куда это? - удивился Олег, - а мяч?
Иринка только хлопала ресницами. А Олег, жестикулируя руками и один раз ногой, убеждал, что раз вратарь не взвился в высоком прыжке, поправ законы тяготения, и не поймал мяч, то это вина уж точно не Олега Блохина.
- Через забор не полезу, - твердо сказала Иринка.
- Трусиха, боишься упасть? - подначивал Олег.
- Не боюсь, я в платье, - тихо сказала Иринка.
Олег призадумался. Думал он, как всегда, недолго:
- Стойте тут, я щас, - сказал он и убежал.
- А ты молодец, - зачем-то сказал я Иринке, - хорошо на воротах стоишь.
- А ты свистнул тоже ничего... Громко, - ответила Ирка и так на меня посмотрела, будто я уже её муж.
В этом месте должна была зазвучать романтическая музычка, но вместо нее запыхавшийся Олег радостно крикнул:
- Придумал! Подкоп! - в подтверждение своих слов он продемонстрировал деццкий совочег. Как и где он его взял, я описывать не буду, но схема была проста: щегол из младшей группы - пинок сандалеком - совок ввиде трофея.
Олег копал самозабвенно, поэтому устал довольно быстро.
- Твоя очередь, - сказал он через минуту и протянул мне совок.
- Ага, - только и ответил я и принялся орудовать маленькой лопаткой.
- Хороший получается подкоп, - радостно веселился Олег, - потом замаскируем его хорошенько и убежим.
- Куда это? - спросила любопытная Иринка.
Олег недоверчиво глянул на неё, взвесил все за и против, и тихо сказал:
- Забудь...
Тем временем подкоп был готов.
- Лезь, - скомандовал Олег.
- А платье? Испачкается же! - запротестовала Иринка.
- Отряхнем потом, неволнуйся, - Олег многозначительно улыбнулся, - подумаешь мокрый песок? Это же не кучки за верандой все-таки!
Тяжело вздохнув, Иринка полезла под забор. Мы стояли и смотрели на неё, вернее на краешек её платья. В оборочках.
- Белые, - прошептал Олег.
- Ага, - поддакнул я, - хоть и не увидел Иринкиных трусиков, потому что стоя смотрел, а Олег на корточках.
- Ловите, - крикнула Иринка с той стороны забора и по-девчачьи бросила мяч.
- Кидай выше, - посоветовал я после третьей неудачной попытки. В волейбол Иринка играла чуть хуже чем в футбол.
- Размахивайся сильнее, - крикнул Олег.
- Может через подкоп? - предложила Иринка.
Мы с Олегом переглянулись.
- Нет, - категорично сказал мой друг, - мяч не пролезет, он больше чем твоя голова. - Да, Иринк, - согласился я, - не выйдет так.
- Подходи ближе и кидай вверх, - Олег приблизился к забору вплотную, - может ветром сдует в нашу сторону.
- Ловите! - девочка сделала еще одну попытку.
Мяч воспарил над забором и опустился на нашей стороне.
- Вот видишь! Молодец, Иринка! - похвалил я будущую жену.
- Поймал! - крикнул Олег.
Мяч-то Олег поймал, но его сандалик неловко встал на край подкопа, и... Приличный пласт мокрого песочка улизнул из под детской обуви и обрушился на дно.
- Опа, чуть не упал, гыгыгы, - Олег лежа потирал задницу.
- Гы-гы, - засмеялся и я, - Ир, лезь назад!
Из под забора показались сначала руки Иринки, затем её голова.
- Давай помогу, - я протянул ей ладошку, - хватайся...
- Ой! Ай! - пискнула Иринка.
- Что такое? - серьезно спросил Олег.
- Никак, - тихо сказала девочка.
- Давай быстрей уже, - мой друг начинал сердицца, - обед скоро!
- Я кажецца застряла, - еще тише сказала Иринка и заплакала.
Олег к девичьим слезам был равнодушен, потому что не собирался женицца в принципе. А мне застрявшую будущую супругу стало жалко:
- Ир, не плачь, мы тебя вытащим! - я погладил её по голове, - Обязательно вытащим!
- Конечно, - подал голос Олег, - вызволим! Только не реви!
Мы взяли Иринку за руки и потянули.
- Ой! Ай! Больно! - опять запищала Иринка.
- Застряла основательно, - подытожил Олег.
- Туда она нормально же пролезла! - сказал я.
- Поправилась на той стороне, наверное, - заключил мой друг.
- Ир, ты каким местом застряла? - спросил я.
- Мягким, - ответил за неё Олег и засмеялся.
По Иринкиным щекам текли слезы:
- Я теперь тут навсегда останусь! - причитала она.
- Попробуй назад, - советовал я.
- Прогнись немножко и вперед, - протестовал Олег.
- Непрогибаецца! - плакала Иринка.
Олег задумался, потом стал гнуцца вперед и назад. Вперед у него получалось лучше:
- Надо было спиной вниз ползти.
- Почему это? - спросил я.
- Позвоночник в одну сторону только гнецца. Вот! - Олег продемонстрировал на себе, - сюда гнецца, а обратно никак.
- Я умру? - спокойно спросила Иринка.
- Если будешь плакать, то захлебнешься слезами, - успокоил её Олег, - попробуй пошевелицца вбок.
- Как? - спросила Иринка, перестав плакать.
Олег показал как. Показал очень качественно и артистично... Через несколько лет в далекой Бразилии придумали танец "ламбада".
- Не получаецца! - сказала Иринка.
- Мда! Застряла ты навек! - Олег присел рядом и опять задумался.
- Может совком попробуем? - предложил я.
- Точно!
Друг откапывал мою будущую благоверную, и тогда я был ему очень благодарен. Но тут случилось вот что! Вторая претендентка на роль моей будущей жены, ГалинВикторовна тоесть, захлопала в ладоши и прокричала:
- Ребята! Строимся парами, и на обед!
- Вот те раз! - Олег отбросил совок, и сказал Иринке, - лежи тут тихо. Мы скоро вернемся.
- Ир, - я опять погладил её по голове, - мы быстро!
Олег шел насупившись:
- Если воспиталка узнает, что Ирка застряла - нам непоздоровицца.
- Может расскажем? - предложил я, потому что пока нездоровилось только Иринке.
- Нас вмиг накажут! И опять будем трамваи из углов считать! - отрезал Олег.
- Простудицца она, - Иринку мне было очень жаль, - лежит в сырой земле.
- Ничего, закалицца заодно!
- Все-таки я скажу ГалинВикторовне, - решительно сказал я.
- Ты что? Предатель?
- Нет.
- Если расскажешь, ты мне не друг! - Олег отвернулся и скрестил руки на груди.
Я стоял в нерешительности. С одной стороны дружба - великая вещь, с другой - девочка попавшая в беду.
- Мишк, - Олег толкнул меня в плечо, - мы же не навсегда её там оставили, поедим и вернемся. Откопаем, делов-то!
- А Иринка голодная останецца? - спросил я.
- Ей полезно, похудеет и сама выберецца.
- Ага, у ней сил не будет тогда!
- Мда, - опять сказал Олег и стал размышлять.
***
На первое были щи. Олег ел молча, то и дело поглядывая на пустовавшее место за соседним столом. Иринкина порция неумолимо остывала.
- Прикрой меня, - шепнул мне Олег.
- Ага, - я приподнялся за столом, а Олег быстро взял Иринкину тарелку и переставил её на Иринкин же стул.
- Никто не заметил? - спросил он.
- Кажецца никто, - ответил я тихо.
- Хорошо, сейчас еще второе перепрячем и потихоньку во двор.
- А компот?
- На компот у нас не хватит рук, - решительно сказал Олег, - тарелки и так трудно нести! Не пустые все-таки! Прикрывай!
Я опять привстал, а мой друг метнулся к соседнему столу.
- Давай быстрей, - зашептал я.
- Ой, - Олег застыл с тарелкой в руках и смотрел куда-то выше меня.
- Тааак, - раздался голос надо мной, - что это у нас тут происходит?
Этот голос я узнал бы из тысячи, и я сразу втянул голову в плечи. Олег тоже насторожился, не зная куда деть тарелку.
- Тааак, - повторила воспитательница, - Олег, зачем тебе тарелка, может объяснишь?
Олег не хотел объяснять, а смотрел прямо перед собой. ГалинВикторовна буравила его взглядом сверху-вниз.
- Молчать будешь? - спросила она.
Олег молчал.
- Посмотри мне в глаза, - сказала воспитательница.
Олег не смотрел.
- Хорошо, поговорим тогда по-другому, - сказала ГалинВикторовна отодвигая Иринкин стульчик...
- Не надо! - хором крикнули мы... Но было поздно. ГалинВикторовна села в щи...
***
- Пятнадцатый, - сказал я, провожая взглядом трамвай.
- На вокзал поехал, - ответил Олег из соседнего угла.
- А ГалинВикторовна хорошо откапывает детей.
- Ага, быстро у ней получилось.
Мы замолчали.
- А Иринка молодец все же.
- Плакса только.
- А ты бы не плакал?
- Честно?
- А как же? Конечно, честно.
- Не знаю, Мишк. Правда, не знаю...
За окном на остановке остановился трамвай.
- Какой, Мишк? - спросил мой лучший друг.
- Первый номер, - тихо ответил я.
- На Волгу поедет, - Олег шмыгнул носом.
По Чапаева тогда ходили трамваи.
(с) MGmike
Комментарии 1