Вчера вечером иду по улице, вдоль серых ручьёв, смотрю на горы, покрытые снегом, вдыхаю весенний бешеный воздух, и так мне чего-то захорошело... И тут, откуда ни возьмись, голос, да такой сочный, с надрывом: "Я тебе говорю, Аня, голосовать надо только за Путина. Только. За. Путина". Я аж икнул, начал искать глазами броневик. Нету броневика. Но есть две низенькие и довольно массивные тётеньки, по виду бюджетницы, одна из которых вещает на всю улицу, другая - внимает. И обе что-то несут про Путина. Я бы слово "пизда" так громко постеснялся-то произносить, не то, что упоминать Святое Имя всуе. А им - ничего, нормально. Я бы понял, если бы они говорили весенним вечером о детях, или о мужиках, что, как известно, через одного - козлы. Ан нет. Они Путина любят.

Четвёртый день живу в Златоусте. Не в первый раз. Выборы главы города. Не в первый раз. Против административного ресурса и партии власти. Ну это вообще уже становится доброй традицией. И тут тебе - хуяк - вместо "добрый вечер" - пропутинские проповеди на улице. Тут вообще мило. На днях разговариваю с приятельницей, она говорит, мол, нашим медикам тоже зарплату повысили. В новостях сказали, что в два раза. Я спрашиваю, а как на деле? Она сардонически усмехнулась и ответила: "Было десять. Стало семь. Такая арифметика".

История постсоветского Златоуста - "самого красивого из уральских городов и самого уральского из красивых", по выражению Алексея Иванова, - это история умирания и деградации. Прививка реальности для тех прекраснодушных уебанов, что свято верят, чем больше они напишут в своих бложиках про белые ленточки, тем сильнее забоится Госдума. Здесь не до Госдумы, не до ленточек и не до прочих милых хипстерских радостей. Тут не живут, а выживают. Тут как в Колумбии, есть очень много совершенно нищих, и немного очень богатых. И кипит совершенно особенная жизнь.

Пока писал, в пустеющий офис зашла бабушка-уборщица, спросила: "Будете компот пить? Нет, так я в холодильник уберу". Я люблю этот город. Будет жаль, если он когда-нибудь всё-таки умрёт.