Да, я вас умоляю, слышала я это миллион раз. Сама была свято уверена, что моя вторая половина по сторонам не смотрит, пока он не спалился глупейшим образом.
Была у меня в молодые годы шляпа этакого кроваво-красного тона, из серии: «фу-фу-фу, уберите от меня черное пальто, начитались Стендаля понимашь... И этот гадкий диоровский шарф тоже, он не оттеняет мой безупречный цвет! Ах, он стоит больше, чем голова, на которую вы собираетесь меня надеть?! Милочка, надо было думать этой самой головой, когда вы меня покупали» Короче говоря, мое краткосрочное помутнение рассудка уже пару лет пылилось на верхней полке шкафа, посылая мне оттуда импульсы брезгливого презрения. Я уже почти смирилась с мыслью, что меня разве только похоронят в этой шляпе, но тут случилось чудо. Позвонила приятельница и предложила сходить к знакомой спекулянтке (да, да, в те доисторические времена вместо магазинов ходили к спекулянтам), которая привезла новую партию чего-то там...
На прошлой работе "повезло" иметь рабочее место рядом с бухгалтерией нашей компании. Сей замечательный отдел представляли около десятка дам, разных возрастов и весовых категорий. И поскольку наш отдел состоял из четырех мужиков, то время от времени, бухгалтерия обращалась к нам на предмет помочь что нибудь передвинуть, поднять или посмотреть на "яНичегоНеТрогала!" и "ОноСамоСломалось".
Я не знаю зачем, но в один из дней руководство решило поменять им старенькую микроволновую печь, установленную в чайной комнате. Начальник сгонял в магазин и гордо водрузил на стол новенькую СВЧ, известной корейской фирмы. Печка была вполне достойная, но с очень большим изъяном, которому поначалу не придали значения. В печке был ГРИЛЬ!
Последствия этой необдуманной покупки не заставили себя долго ждать...
Ныне уже сорокалетний, Сергей, будучи в юном возрасте, рос на попечении бабушки с дедушкой, пока родители строили свои карьеры. Но грандперенсы, в свою очередь, полагались на то, что во дворе детишки постарше ничему плохому не научат, и спокойно отправляли чадо гулять на весь день, с перерывами на обед и дневной сон. Чаду со старшими нравилось, в частности, он перенял от своих старших товарищей молодежный лексикон, обильно сдобренный обсценной лексикой. «Мы матом не ругаемся, мы на нем разговариваем», так сказать.
Причем, четырех-пятилетний пацан свою лексику привести к общекультурной отказывался с принципиальностью религиозного проповедника — никакие порки, наказания и душещипательные беседы плодов не приносили. Как и «торговля»: обещание купить радиоуправляемый танк не смогло победить страсть Сережи к матам.
Мальчик ругался как биндюжник абсолютно везде и при авторитетах любого уровня. И делал это талантливо, витиевато и многоэтажно. Однажды Сергей своим монологом вогнал в краску папиного главного инженера, не смотря то, что дядька был в чине полковника артиллерии в отставке...
Гаишник тормозит машину затонированную в хлам. Приоткрывается стекло, оттуда высовывается тысяча.
Гаец - Счастливого пути.
Высовывается еще тысяча
Гаец - ВЫ знаете, километра через два будет еще патруль, так что будьте осторожны.
Еще штука вылазиет
Гаец достает карту города. Вот на карте я вам отмечу все посты и патрули, чтоб вам было удобно и комфортно в дороге.
Высовывается еще штука.
Гаец - здоровья вам и всем вашим близким и родственникам, счастья и удачи, денег вам побольше.
Высовывается 5000.
Гаец - а теперь стихи.
